В те самые безоблачные дни

В те самые безоблачные дни, 
Когда я был без совести и страха,
Величину своей ребяческой любви
Определял я тем, как долго буду плакать 

Когда один из близких мне умрёт,
И вынесут его вперёд ногами 
Из здания церви. И чужой народ 
Наклонится над ним, шурша цветами.

Я разделил людей довольно чётко, 
На тех, кто был мне дорог и любим,
И тех, к кому по-детски робко
Я дам вперёд пройти гостям другим.

Я точно знал, к чьему я брошусь гробу,
О ком в мольбе я волю дам слезам,
Кого вернуть я попрошу у бога,
Но кто есть бог? Я сам тогда не знал.

Тогда и смерть была мне не понятна:
Старуха в чёрном, да ещё с косой,
Её все взрослые боялись постоянно,
Но кто же в детстве испугается такой?

Я вырос и стал думать по-другому.
Костлявая от скуки вся дрожит,
Ведь близких мы теперь хороним дома -
На дне своей же собственной души.

Никто не сыпет горсть земли прохладной, 
Не подгоняет по размеру гроб.
А если кто ушёл - досадно,
Не страшно, если кто ещё уйдёт.

Подумаешь, не велика потеря!
Был друг, потом бесследно он исчез.
И вот теперь я перестал уж верить,
Что кто-то вечный в этом мире есть.

Свечу я не поставлю за финал,
И вряд ли помолюсь за упокой.
Я молча подниму вина бокал
И буду рад, что друг когда-то был со мной.