Свои

В углу губ папироска подрагивала,
Он давился, но пил нам счастливым на зло;
Вся честная пивная понять не могла,
От чего его так развезло.
Это душу не жизнь искалечила,
Не с обиды, братишка, я пью.
Я искал в этом городе женщину,
Ту, единственную свою.
Я искал в этом городе женщину,
Ту, единственную свою.

Поначалу, наверное, молод был,
Много было, сам знаешь, чего;
Были встречи и были проводы,
Не хватало всегда одного.
От судьбы получая затрещины,
Вот он я, сам не свой на своём стою;
Я ищу в этом городе женщину,
Ту, единственную свою.
Я ищу в этом городе женщину,
Ту, единственную свою.

Даже тени обрыдлой тоски не нашел,
Когда вывернул наизнанку нутро,
Пустота и такая, что нехорошо,
Словно зря сорок лет прошло.
Как яйцо, в руке раздавил стакан,
И провел всей ладонью в стекле да в крови.
По лицу моему чуешь, какой обман
В тех, которые не свои.

И от всей души на весь зал заржал,
Так, что скулы чужим от обиды свело;
Каждый биться желал, потому что не знал,
От чего его так развезло.

Я уже любой настоящей рад,
С мясом рву лады, режься в кровь струна;
Понимаешь, брат, ты всё понимаешь, брат,
Без своих нам здесь всем хана.
Понимаешь, брат, ты всё понимаешь, брат,
Без своих нам здесь всем хана.

Подожди, он скамью отстранил и встал,
Заплатил, отвернувшись, меня за плечо потрепал
И побрел, как домой, на ближайший вокзал,
Будто верный маршрут он знал.
Что-то встало, как ком, поперек души,
Вдруг мне некуда стало спешить,
Шаг от пропасти до таких вершин,
Что опять захотелось жить.

Я хотел окликнуть его, догнать,
Чтобы верный спросить маршрут.
Женщин тех, что хотят и умеют ждать,
Тех, которых ищут, и пьют.

От судьбы получая затрещины,
Вот он я, сам не свой на своём стою.
Я ищу в этом городе женщину,
Ту, единственную свою.
Я ищу в этом городе женщину,
Ту, единственную свою.